Юбилей Анны Политковской
Автор / источник: Эксперт Монгуш С. Ч. (Республика Тыва)
Опубликовано: Сегодня
«… Ее имя стало синонимом правдолюбия» - на этой приторной строке обрываю просмотр Википедии. Да, все точно. 30 августа Анне Политковской исполнилось бы 50. Стать синонимом… Пока нет отмашки вспоминать об этой дате. Но, положенная (согласованная) норма эфирного сиропа будет излита вовремя и согласно политической калькуляции. Что скажут? Да то же самое, про -любие, как будто казненный журналист не работал, а предавался любимому хобби. «Любила правду». Ее любовь оказалась несоразмерной стране, которую она любила еще больше.
«Слишком много любви, слишком много любви» Б. Гребенщиков
7 октября 2007 г. был написан этот текст.
«Убийство Анны Политковской становится частным делом ее семьи. И моих кухонных слез. Курс рубля по отношению к доллару стабилен: 24 рубля 90 копеек. Курс страны по отношению к Анне тоже непоколебим. Сегодня юбилей президента, передача Михалкова "55" видимо об этом же событии (не слежу за тврекламой), погода в Москве плюс 12, а в гости к Путину приглашены военные. Это будет хороший мужской вечер, раньше бы крепко пахло пайковым "Шипром", был такой номенклатурный парфюм, блестели бы носки сапог, проступали крепкие ляжки и ямочки на свежебритых синеватых подбородках и ты - генералам генерал, тщедушный белобрысый мальчик, мечтавший быть сильным и главным. Новости меня застают на кухне. Я безоружна против них. Я просто домохозяйка в этот момент. Я скоблю сковородки и размышляю о моющих средствах. НО Я ПОМНЮ, что год назад, так же, сидя на кухне за компьютером, поздно вечером услышала краткое: в собственном подъезде застрелена журналист "Новой". Все что я могла сделать: послать смс-ки в Москву, что произошло? В ответ мне приходили недоуменные вопросы: как? где? ничего не знаем. Не знал ничего и Александр Сорин, близкий к "Новой газете", познакомивший меня с такой разновидностью профессиональной деятельности, как "работа печенью". В горячих точках. Это когда кто-то из группы (по очереди) пьет с военными, а остальные в это время, пользуясь их благосклонностью - НОРМАЛЬНО РАБОТАЮТ.
Я знаю, что по любым правилам игры, обойти молчанием это убийство невозможно, просто непрофессионально. Но эфир безмолвствует. Юбилей, спорт, курсы валют, погода. "Над Испанией ясное небо". Упреждающие холостые выстрелы были произведены заранее, месяц назад, когда без всякого информационного повода вдруг вывалили нам на голову списки подозреваемых и т.п. По замыслу кремлевских аналитиков, народ должен объесться этим так, чтобы в день рождения президента не задаваться лишними вопросами. "Когда ты родился - мир смеялся, а ты плакал, живи так, чтобы мир заплакал, когда ты умрешь". Мне чудится не случайная метафизическая закономерность в том, что день рождения одного человека оказался датой смерти его антипода. Эти два события пересеклись благодаря "созревшим" как сказали бы буддисты кармическим причинам.
"Вы плачете о себе, башкы". Летом я некрасиво расплылась за веселым столом, где все пили, шумели и болтали, а слово "политика" не произносили, как неприличное. Меня повело на работу, на Анну Политковскую и я захлюпала, безнадежно порча людям застолье. Вы плачете о себе, учитель. Так расшифровал мое состояние тот, кто не живет в этой стране, а приезжая вот уже десятый год, отстраненно констатирует происходящие перемены. Удивляться он, видимо, устал. Чешский фотожурналист Станислав уехал осенью из Тувы сразу на фотофестиваль во французский Перпиньян, а когда звонил, чтобы поделиться новостями, то три четверти нашего общения занял его рассказ о том, как в Европе поминали русскую журналистку Анну Политковскую. Ее портрет занимал центральное место на фестивальной площадке. Каждое утро и каждый вечер заканчивался рассказом о ней и ее работе. Фотожурналисты - люди застегнутые: твердая рука, каменное сердце, жесткий взгляд и только на выходе - снимках, мир обнаруживает, кто скрывается за объективом. На своем профессиональном фестивале они не позволяли миру забыть о том, кем была и чем занималась их коллега, не фотограф Анна Политковская.
Конечно, я плачу о себе. Как и все те, кто помнит, что сегодня не только день рождения Путина. Я плачу за себя. За мою личную, отнимаемую с каждым шагом страны и ее президента надежду на перемены. На право выбора. За ненужную отвагу и сердцебиение, только за то, что ты идешь в колонне, которая не "наши". За то, что новости и события еще не отзвучав, становятся позавчерашними, потому что они запрограммированы. Они производятся, они не происходят. За мертвые глаза знакомых, которые вот до этого момента нормальные вроде люди, так мило болтать о чем угодно: кино, любви, музыке, а как только про ощущение зябкости и неуюта в стране, холодная отстраненность, как от больной. Я плачу за детей с битами, вымуштрованных и готовых бить все, на что укажут. Я плачу за воздух, который пахнет кислым. Чем-то ребята скисшим, непригодным для нормального вдоха. Я плачу оттого, что на чужую боль теперь могу сказать с полным правом - следите за нашей рекламой и пейте керосин на здоровье. Закаляйте почки рассолом огуречной воды, нервы - настоем из ракушек, а препарат "остроглаз" из черники всегда поможет вам вылечить глаза от ненужного любопытства, если вам их нечаянно выкололи в войсковой части.
У нас стало так много рецептов, так много передач о здоровье, мы так им озабочены, так много в эфире добрых людей, готовых выслушать вас и безвозмездно поделиться советами, мы так много знаем о том сейчас как лечить алопецию, грыжу и искривление большого пальца, но вряд ли кто-то нам скажет (кому то позволят в эфире сказать) как выжить, когда в армии командирами насмерть забит единственный сын, где хранить остатки рассудка, когда расстрелян федералами без суда и следствия отец, брат и муж, как восстановить не волосы, а психику жертвам пыток, незаконных арестов. Я даже не говорю про Беслан и Норд Ост списанным в прошлое вместе со старым календарем "Знаменательных дат и событий" страны.
Я наплакала себе опухшее лицо, когда услышала о Луговом "лдпровце" и без пяти минут депутате, и развеселила всех, честно отвечая на вопрос, с чем связано мое горе и отчаянье. Сегодня я снова сижу под FM новостями с распухшим лицом, но знаю, что никто не будет смеяться. Пальцем, может быть покрутят. Но, когда признаюсь, отчего я плакала, веселья мое горе не вызовет. И это единственное утешение, что мы не сошли с ума все вместе и поврозь.
У "Новой газеты" в Туве всего два подписчика: я и редакция еженедельника "Риск информ". В прошлом году, после убийства Политковской меня все расспрашивали, что это за газета. "Новая" без нее сохранила макет, тираж, темы, авторов, главного редактора (слава всем богам), но как призналась Эльвира Горюхина "даже сообща мы не сможем сделать то, что она делала одна". Ею же сказано "Слово одного человека не решает судьбу ситуации, но может помешать ей состояться". Отсутствие Анна Политковской не замечает только один человек в стране, тот, кто признался в этом публично.
Читаю в одном из последних номеров выходящих без Анны Политковской про Туву традиционное, что это конопляный рай и т.д. и т.п. Корреспондент никогда не был в Туве, хотя живет всего в 500 км. в Красноярске. Ему так виднее. Или вот пишет девушка: "Алена взвыла, осознав необратимость, непоправимость и всю нелепую чудовищность произошедшего. Она пошла на начальника УВД горой".
Я воспитана на других образцах. Даже когда пишут о бесконечном социальном триллере. Радует в этой ситуации только то, что приходящие на смену отстреливаемым авторам "Новой" столь явно никому не будут мешать своей работой, что мартиролог на Анне Политковской будет закрыт. Пусть такой ценой. Я не хочу больше плакать. Я давно уже не маленькая. И день рождения главы страны я хотела бы знать только как праздничную для офицеров приглашенных в Кремль дату. Мне кажется это вполне человеческое желание. Не убивайте журналистов, пожалуйста.
Анну Политковскую будут вспоминать сегодня во всем мире. Не потому что, "назло Советам и ГБ". Не потому что Россия замалчивает это убийство. Когда тебя насильно разлучают с жизнью и считают это нормальным, нельзя позволить этим нормам перейти в обыденную практику. Маршами памяти, посмертными наградами и премиями нам говорят только об этом. И она тоже, говорила главным образом об этом. Действительно не представляя никакой угрозы для страны, как признал сегодняшний юбиляр. Для уверенной и непоколебимой в своей правоте страны».
Автор / источник: Эксперт Монгуш С. Ч. (Республика Тыва)
Опубликовано: Сегодня
«… Ее имя стало синонимом правдолюбия» - на этой приторной строке обрываю просмотр Википедии. Да, все точно. 30 августа Анне Политковской исполнилось бы 50. Стать синонимом… Пока нет отмашки вспоминать об этой дате. Но, положенная (согласованная) норма эфирного сиропа будет излита вовремя и согласно политической калькуляции. Что скажут? Да то же самое, про -любие, как будто казненный журналист не работал, а предавался любимому хобби. «Любила правду». Ее любовь оказалась несоразмерной стране, которую она любила еще больше.
«Слишком много любви, слишком много любви» Б. Гребенщиков
7 октября 2007 г. был написан этот текст.
«Убийство Анны Политковской становится частным делом ее семьи. И моих кухонных слез. Курс рубля по отношению к доллару стабилен: 24 рубля 90 копеек. Курс страны по отношению к Анне тоже непоколебим. Сегодня юбилей президента, передача Михалкова "55" видимо об этом же событии (не слежу за тврекламой), погода в Москве плюс 12, а в гости к Путину приглашены военные. Это будет хороший мужской вечер, раньше бы крепко пахло пайковым "Шипром", был такой номенклатурный парфюм, блестели бы носки сапог, проступали крепкие ляжки и ямочки на свежебритых синеватых подбородках и ты - генералам генерал, тщедушный белобрысый мальчик, мечтавший быть сильным и главным. Новости меня застают на кухне. Я безоружна против них. Я просто домохозяйка в этот момент. Я скоблю сковородки и размышляю о моющих средствах. НО Я ПОМНЮ, что год назад, так же, сидя на кухне за компьютером, поздно вечером услышала краткое: в собственном подъезде застрелена журналист "Новой". Все что я могла сделать: послать смс-ки в Москву, что произошло? В ответ мне приходили недоуменные вопросы: как? где? ничего не знаем. Не знал ничего и Александр Сорин, близкий к "Новой газете", познакомивший меня с такой разновидностью профессиональной деятельности, как "работа печенью". В горячих точках. Это когда кто-то из группы (по очереди) пьет с военными, а остальные в это время, пользуясь их благосклонностью - НОРМАЛЬНО РАБОТАЮТ.
Я знаю, что по любым правилам игры, обойти молчанием это убийство невозможно, просто непрофессионально. Но эфир безмолвствует. Юбилей, спорт, курсы валют, погода. "Над Испанией ясное небо". Упреждающие холостые выстрелы были произведены заранее, месяц назад, когда без всякого информационного повода вдруг вывалили нам на голову списки подозреваемых и т.п. По замыслу кремлевских аналитиков, народ должен объесться этим так, чтобы в день рождения президента не задаваться лишними вопросами. "Когда ты родился - мир смеялся, а ты плакал, живи так, чтобы мир заплакал, когда ты умрешь". Мне чудится не случайная метафизическая закономерность в том, что день рождения одного человека оказался датой смерти его антипода. Эти два события пересеклись благодаря "созревшим" как сказали бы буддисты кармическим причинам.
"Вы плачете о себе, башкы". Летом я некрасиво расплылась за веселым столом, где все пили, шумели и болтали, а слово "политика" не произносили, как неприличное. Меня повело на работу, на Анну Политковскую и я захлюпала, безнадежно порча людям застолье. Вы плачете о себе, учитель. Так расшифровал мое состояние тот, кто не живет в этой стране, а приезжая вот уже десятый год, отстраненно констатирует происходящие перемены. Удивляться он, видимо, устал. Чешский фотожурналист Станислав уехал осенью из Тувы сразу на фотофестиваль во французский Перпиньян, а когда звонил, чтобы поделиться новостями, то три четверти нашего общения занял его рассказ о том, как в Европе поминали русскую журналистку Анну Политковскую. Ее портрет занимал центральное место на фестивальной площадке. Каждое утро и каждый вечер заканчивался рассказом о ней и ее работе. Фотожурналисты - люди застегнутые: твердая рука, каменное сердце, жесткий взгляд и только на выходе - снимках, мир обнаруживает, кто скрывается за объективом. На своем профессиональном фестивале они не позволяли миру забыть о том, кем была и чем занималась их коллега, не фотограф Анна Политковская.
Конечно, я плачу о себе. Как и все те, кто помнит, что сегодня не только день рождения Путина. Я плачу за себя. За мою личную, отнимаемую с каждым шагом страны и ее президента надежду на перемены. На право выбора. За ненужную отвагу и сердцебиение, только за то, что ты идешь в колонне, которая не "наши". За то, что новости и события еще не отзвучав, становятся позавчерашними, потому что они запрограммированы. Они производятся, они не происходят. За мертвые глаза знакомых, которые вот до этого момента нормальные вроде люди, так мило болтать о чем угодно: кино, любви, музыке, а как только про ощущение зябкости и неуюта в стране, холодная отстраненность, как от больной. Я плачу за детей с битами, вымуштрованных и готовых бить все, на что укажут. Я плачу за воздух, который пахнет кислым. Чем-то ребята скисшим, непригодным для нормального вдоха. Я плачу оттого, что на чужую боль теперь могу сказать с полным правом - следите за нашей рекламой и пейте керосин на здоровье. Закаляйте почки рассолом огуречной воды, нервы - настоем из ракушек, а препарат "остроглаз" из черники всегда поможет вам вылечить глаза от ненужного любопытства, если вам их нечаянно выкололи в войсковой части.
У нас стало так много рецептов, так много передач о здоровье, мы так им озабочены, так много в эфире добрых людей, готовых выслушать вас и безвозмездно поделиться советами, мы так много знаем о том сейчас как лечить алопецию, грыжу и искривление большого пальца, но вряд ли кто-то нам скажет (кому то позволят в эфире сказать) как выжить, когда в армии командирами насмерть забит единственный сын, где хранить остатки рассудка, когда расстрелян федералами без суда и следствия отец, брат и муж, как восстановить не волосы, а психику жертвам пыток, незаконных арестов. Я даже не говорю про Беслан и Норд Ост списанным в прошлое вместе со старым календарем "Знаменательных дат и событий" страны.
Я наплакала себе опухшее лицо, когда услышала о Луговом "лдпровце" и без пяти минут депутате, и развеселила всех, честно отвечая на вопрос, с чем связано мое горе и отчаянье. Сегодня я снова сижу под FM новостями с распухшим лицом, но знаю, что никто не будет смеяться. Пальцем, может быть покрутят. Но, когда признаюсь, отчего я плакала, веселья мое горе не вызовет. И это единственное утешение, что мы не сошли с ума все вместе и поврозь.
У "Новой газеты" в Туве всего два подписчика: я и редакция еженедельника "Риск информ". В прошлом году, после убийства Политковской меня все расспрашивали, что это за газета. "Новая" без нее сохранила макет, тираж, темы, авторов, главного редактора (слава всем богам), но как призналась Эльвира Горюхина "даже сообща мы не сможем сделать то, что она делала одна". Ею же сказано "Слово одного человека не решает судьбу ситуации, но может помешать ей состояться". Отсутствие Анна Политковской не замечает только один человек в стране, тот, кто признался в этом публично.
Читаю в одном из последних номеров выходящих без Анны Политковской про Туву традиционное, что это конопляный рай и т.д. и т.п. Корреспондент никогда не был в Туве, хотя живет всего в 500 км. в Красноярске. Ему так виднее. Или вот пишет девушка: "Алена взвыла, осознав необратимость, непоправимость и всю нелепую чудовищность произошедшего. Она пошла на начальника УВД горой".
Я воспитана на других образцах. Даже когда пишут о бесконечном социальном триллере. Радует в этой ситуации только то, что приходящие на смену отстреливаемым авторам "Новой" столь явно никому не будут мешать своей работой, что мартиролог на Анне Политковской будет закрыт. Пусть такой ценой. Я не хочу больше плакать. Я давно уже не маленькая. И день рождения главы страны я хотела бы знать только как праздничную для офицеров приглашенных в Кремль дату. Мне кажется это вполне человеческое желание. Не убивайте журналистов, пожалуйста.
Анну Политковскую будут вспоминать сегодня во всем мире. Не потому что, "назло Советам и ГБ". Не потому что Россия замалчивает это убийство. Когда тебя насильно разлучают с жизнью и считают это нормальным, нельзя позволить этим нормам перейти в обыденную практику. Маршами памяти, посмертными наградами и премиями нам говорят только об этом. И она тоже, говорила главным образом об этом. Действительно не представляя никакой угрозы для страны, как признал сегодняшний юбиляр. Для уверенной и непоколебимой в своей правоте страны».
No comments:
Post a Comment